Игры, в которые играют больные люди. Семейная традиция

Как-то по каналу «National Geographic» я наблюдал следующую картину: несколько медведей расположились на камнях бурной реки. Они стояли мордами в сторону идущей вверх по течению форели и зубами ловили выпрыгивающую из воды рыбу.

Но два медведя, по всей вероятности мама и подросток-медвежонок, расположились наоборот - задом к рыбе - и пытались ее поймать, как казалось, одной из задних лап. Выглядело это весьма комично: медвежонок стоял в такой же раскоряченной позе, как и мамаша, - ни дать ни взять два невротика на фоне уравновешенных собратьев.

Тогда я подумал: вот прекрасный пример того, что родители передают детям не только привычки, манеры поведения, навыки, но и свои неврозы.

В книге «О главном» киевский психотерапевт Владимир Миславский пишет: «Родители просто не замечают, как невротизируют своих детей в силу того, что сами являются носителями активных невротических комплексов. Такие родители подражают своим родителям, используя чуть ли не единственную хорошо знакомую им систему представлений о том, как нужно воспитывать детей. И так может продолжаться из поколения в поколение - невротические комплексы из подсознания в подсознание передаются по эстафете до тех пор, пока кто-то в этой цепи не избавится от невротизма, не “очистит свою карму”, как говорят на Востоке».

О том же пишет Георгий Гурджиев: «Если вы желаете добра детям, подумайте сначала о себе, ибо, если изменитесь вы, изменятся и ваши дети. Ради будущего ваших детей вы должны временно забыть о них и подумать о себе. Если мы довольны собой, мы можем с чистой совестью воспитывать детей. Но довольны ли мы собой?».

Эрик Берн пишет об этом следующее: «Игры, в которые играют люди, передаются от поколения к поколению. Любимая игра конкретного человека может быть прослежена как в прошлом - у его родителей и у родителей его родителей, так и в будущем - у его детей. В свою очередь, его дети, если только не произойдет какое-нибудь вмешательство извне, будут учить этим играм его внуков».

С одной стороны, новое поколение не признает ценностей своих родителей. Оно выбирает свое пепси. И свои недуги. Но, с другой, отказаться от родительских оно не желает. Стараясь найти свой путь к светлому будущему, молодые люди бессознательно придерживаются родительского сценария.

Скрытая выгода в игре «Семейная традиция» заключается в преемственности родительских ценностей независимо от того, какие они, со знаком «плюс» или «минус».

На прием пришла девушка. Было ей 22 года. Ее беспокоили боли в тазобедренных суставах, из-за которых она заметно хромала. Обследования органической патологии не выявили, лечение в различных медицинских учреждениях оказалось безрезультатным.

Мне бросилась в глаза ее фамилия - Санта Моника. «Какая красивая у вас фамилия, - говорю ей, - словно Санта Барбара или Санта Лючия...» - «Ужасная фамилия, - отвечает. - Я венгерка, а по-венгерски она звучит не как Санта, а как Шанта». - «И что она означает?» - спрашиваю. Оказалось, в венгерском языке у этой фамилии тот же корень, что и у слова «шанти», что значило «хромать». По-русски ее имя и фамилия выглядели бы как Хромая Моника.

«А как в вашей семье обстоит дело с хромотой?» - задал я вопрос. Она ответила, что хромают практически все.

Я бы не был уверен в том, что этот случай может служить иллюстрацией к игре «Семейная традиция», если бы не одна маленькая деталь: после того как эта девушка вышла замуж и сменила фамилию, ее боли в тазобедренных суставах и, соответственно, хромота безвозвратно прошли.

Кстати, насчет медведей. Тех, которые ловили рыбу задней лапой. Присмотревшись, я понял, что никакие они не невротики. Их поведение только на первый взгляд выглядело нелепо. На самом деле задней лапой рыбу они не ловили, а лишь подправляли ее под себя и затем уж хватали зубами. В то время как их соплеменники хватали лишь то, что само прыгало в пасть, у этих процесс был гораздо более совершенным.

Вот и выходит - «невротический» способ ловли рыбы оказался гораздо эффективнее, чем нормальный. А может, гораздо эффективнее и невротический способ жизни?